«Школа злословия»: Живые портреты в рамах и без
Все фотографии ()
Спектакль «Школа злословия». Леди Тизл — Анна Гречишкина © Леонид ТороповЛеди Тизл в новой постановке отличается от матерых светских львиц своей искренностью и полным отсутствием злорадства. В исполнении Анны Гречишкиной это простая деревенская девчонка, проказница, порой игривая и капризная, но при этом наивная и доверчивая. Для нее приезд в Лондон и выход в свет — увлекательное приключение. Леди Тизл всё время приплясывает и легко порхает по сцене, веселясь от души. Злословит не потому, что хочет кому-то навредить, а от желания порезвиться среди столичных щеголей и модниц. Она и не подозревает, что это занятие отнюдь не безобидно, думая, что сплетни — просто веселая игра. Да, ей хочется почувствовать себя наравне с господами, но в этом своем желании она похожа на ребенка, гордого и довольного оттого, что ему разрешили сесть за стол со взрослыми.В конце концов юная леди станет жертвой их интриг и узнает настоящую цену людям, которые ей вначале так понравились. После этого она не пожелает иметь с ними никакого дела. Не то, что иные дамы, озлобившиеся после того, как их оклеветали в юности, и получающие удовольствие от низведения других до их опороченной репутации. Не случайно Гречишкина играет леди Тизл такой славной, и ты веришь актрисе от начала до конца.Муж леди Тизл, сэр Питер (Михаил Сливников) — человек почтенный и благородный. Этот добродушный увалень без памяти влюблен в свою молодую жену, а она постоянно дразнит его. Он страдает от ревности и осуждает общество злопыхателей. Но всё-таки есть одна вещь, в которой он так же доверчив, как его супруга. Сэр Питер безоговорочно верит Джозефу Сэрфесу (Денис Зайцев), который считается образцом добродетели во всех смыслах этого слова. На самом деле Джозеф — ханжа и лицемер, вроде мольеровского Тафтюфа. Только сэр Питер относится к нему не так фанатично, как Оргон к Тартюфу, и не впадает ни в какие крайности. То, что сэр Тизл вздумал откровенничать с самым неподходящим человеком, хоть и вызывает смех, но выглядит не как глупость, а как наивность. А когда леди Тизл случайно подслушает за ширмой признания своего супруга и поймет, как она ему дорога, она пожалеет, что насмехалась над ним, и что-то в ней шевельнется. И, чем черт не шутит, может быть, они действительно станут самой счастливой парой?
Спектакль «Школа злословия». Чарльз — Александр Матвеев © Леонид ТороповДжозеф-Тартюф предстает перед зрителями по контрасту со своим младшим братом Чарльзом (Александр Матвеев) — симпатичным пьяницей, гулякой и мотом. Они носят одну фамилию, оба — потомственные аристократы, но до того разные, будто и не родные. Младший брат ненавидит притворство и лживые высокопарные фразы. В спектакле Чарльз существует и двигается в своем особом энергичном ритме, начиная с появления в сцене пьянки, которая происходит под заводную музыку. Матвеев сохраняет этот захватывающий ритм и без музыки, на протяжении всего спектакля. Актер играет веселого, бесшабашного человека, чье шальное поведение не мешает ему быть отзывчивым и добрым малым. Его чувство к скромной красавице Марии — настоящее, как и готовность прийти на помощь людям, которые в этом нуждаются.
Спектакль «Школа злословия». Сэр Оливер — Игорь Лепихин, Мозес — Александр Корнеев © Леонид ТороповБратьев рассудит сэр Оливер Сэрфес (Игорь Лепихин) — дядюшка Джозефа и Чарльза, внезапно приехавший из Индии. Он устроит племянникам своеобразное испытание, желая познакомиться с ними получше и решить, стоит ли делиться с ними своим состоянием. Герой Лепихина — господин смешливый, умный и деятельный, не склонный никого обожествлять и способный по-настоящему радоваться, если человек придется ему по душе. В конце концов он разберется, кто есть кто, хотя вначале общение с младшим племянником не доставит ему удовольствия.Подвыпивший Чарльз преподносит дяде неприятный сюрприз — устраивает аукцион, на котором чохом продает чуть ли не все фамильные портреты. Сэр Оливер возмущен до глубины души. В этой блестящей сцене его отношение к племяннику моментально меняется, когда становится ясно, что Чарльз ни за что не расстанется с портретом дяди Оливера — ведь старик был так добр к нему! Лепихин великолепно играет эту перемену. Словно пришибленный таким поворотом событий, сэр Оливер расплывается в ликующей улыбке и уже не хочет слушать никаких доводов против Чарльза. То, как произносит Лепихин фразу, которую снова и снова повторяет дядюшка:
Афиша Андрея Климова к спектаклюВ работе над «Школой злословия» Андрей Климов не ограничился оформлением спектакля. Он нарисовал такую афишу, которую можно смело назвать произведением искусства. На ней изображены серый волк в цилиндре и сюртуке и прелестная барышня, похожая на Красную Шапочку с гравюр Гюстава Доре. Они держат перед зрителем зеркало, словно предлагая заглянуть туда и не пенять на него, «коли рожа крива». Одной этой афиши достаточно, чтобы захотелось попасть на спектакль.Когда видишь такую работу, невольно начинаешь думать о преемственности. В нынешнем театре Комедии есть традиция — время от времени ставить пьесы, которые шли там при Николае Акимове. В 1937 году, в бытность свою художественным руководителем этого театра, он поставил там «Школу злословия» со своими декорациями и костюмами. Более того, Николай Павлович создавал для своих спектаклей незабываемые афиши, и «Школа злословия» не стала исключением. Очень ценно то, что и новый спектакль, и афиша к нему ни в коей мере не копируют ни акимовскую постановку, ни его плакат. Это абсолютно самостоятельный спектакль со своей неповторимой магией, на который хочется вернуться.
Автор: Назарова Татьяна
Материал опубликован в издании "Точка Арт": https://magazineart.art/theatre/shkola-zloslovija-zhivye-portrety-v-ramah-i-bez/
В светском салоне леди и джентльмены проводят время за своим любимым занятием — разрушением чужих репутаций. Каждый спешит поделиться с окружающими последними сплетнями. Вскоре разговор превращается в настоящее состязание — кто кого перещеголяет в своей осведомленности? У всех горят глаза, все хотят опередить других и рассказать что-то такое, чего еще никто не знает.Зрители смеются. Как ни банально это звучит, со времен Шеридана грязные слухи и сплетни никуда не делись. Их можно услышать, или прочитать где угодно. Можно, например, напороться на скандальное ток-шоу, щелкая телевизионным пультом. Или увидеть заголовок статьи в желтом издании, проходя мимо газетного киоска. А если уж совсем не повезет, то и в жизни познакомиться с людьми, которые любят перемывать другим кости. Поэтому «Школа злословия», написанная задолго до появления телевидения и Интернета, оказывается такой актуальной и понятной современному зрителю.Спектакль Татьяны Казаковой очень изящный, насмешливый и остроумный. А его колоритные персонажи — это целая галерея портретов, наподобие той, что украшает сцену в «Школе злословия». Только, в отличие от людей, изображенных на картинах, герои спектакля ходят и разговаривают, судачат и наушничают, обманывают и обманываются, а порой оказываются совсем не теми, за кого их принимали.
Спектакль «Школа злословия». Леди Тизл — Анна Гречишкина © Леонид ТороповСпектакль «Школа злословия». Чарльз — Александр Матвеев © Леонид ТороповСпектакль «Школа злословия». Сэр Оливер — Игорь Лепихин, Мозес — Александр Корнеев © Леонид Торопов«А моего портрета он не продал!», — это целая гамма чувств: гордость, торжество, счастье.Кого ни возьми в спектакле Казаковой, — каждый актер создает яркий, запоминающийся образ. Председатель «академии злословия» леди Снируэл (Наталья Ткаченко), порочная рыжеволосая женщина с низким хриплым голосом, затягивается сигарой в непомерно длинном мундштуке и плетет интриги из личных побуждений. Горбатый негодяй Снейк (Александр Корнеев) полностью оправдывает свою змеиную фамилию — кланяется и стелется перед этой госпожой, как пресмыкающееся.В этом же спектакле Корнеев играет еще другую роль — ростовщика Мозеса. Тогда его ползущие движения сменяются неловкой семенящей походкой, а прилизанные волосы и зловещие круглые глаза — пышными кудрями и смышленым близоруким взглядом за стеклами очков. Миссис Кэндэр (Елена Мелешкова) без умолку трещит, как сорока-балаболка, и не может остановиться, словно кто-то сзади дергает ее за веревочки. Ничуть не уступают ей в активности сэр Бенджамэн Бэкбайт (Егор Палько) — нескладный заика, балующийся любительскими стихами, и его темпераментный породистый дядя Крэбтри (Арсений Абдуллаев), то и дело одергивающий племянника и пытающийся отодвинуть его на задний план.В финале главные сатирические персонажи будут разоблачены, но Шеридан не настолько прост, чтобы это привело к однозначному хэппи-энду. И Джозеф, и леди Снируэл еще не раз покажут себя во всей красе — ведь они так хитры и виртуозны в своем деле.«Школа злословия» в театре Комедии — не только бесспорная победа режиссера и актеров, но и настоящий триумф художника. Изысканные и очень красивые костюмы по эскизам Андрея Климова стилизованы под более позднюю эпоху, чем время создания пьесы. Это грань восемнадцатого — девятнадцатого веков, когда стиль ампир уже преобладал в одежде, но еще не исчезли остатки восемнадцатого века. Климову принадлежат и чудесные декорации, в которых проявилась большая фантазия мастера. Над сценой висит огромная золотая рама, а в ней одно за другим сменяются места действия: то золотая лепка в стиле барокко, то родовой замок… Декорации-картины в раме сосуществуют на сцене с настоящими декорациями, из которых особенно впечатляет старинная библиотека. На протяжении всего спектакля перед зрителями время от времени возникают портреты предков Сэрфесов — в шпалерной развеске на заднике, в руках Чарльза во время аукциона. А в финале на передний план выходят исключительно стильные изображения братьев Джозефа и Чарльза и их дяди Оливера с лицами актеров, играющих эти роли.
Афиша Андрея Климова к спектаклюАвтор: Назарова Татьяна
Материал опубликован в издании "Точка Арт": https://magazineart.art/theatre/shkola-zloslovija-zhivye-portrety-v-ramah-i-bez/
Вернуться к списку новостей
