Пропуск в мир Комедии АБОНЕМЕНТЫ Касса 312-45-55

Малыш и Карлсон

Астрид Линдгрен

Инсценировка Сергея Романюка

    История всем знакома. На самой обыкновенной улице, в самом обыкновенном доме живёт самая обыкновенная семья: папа, мама и трое ребят, один из которых Малыш.
    &...

29

Март
12:00

Чукина Елена. Игра всерьез// Театральные вести. 2009. №1. нояб.


1 Ноябрь 2009
В год 80-летия Театр Комедии выпустил долгожданную премьеру – 16 октября увидела свет комедия «Хитрая вдова» по одноименной пьесе Карло Гольдони.
Все фотографии ()         «Хитрая вдова» Гольдони – комедия положений XVIII века, по всем законам жанра полная интриг, переодеваний, обманов, игры. В воображении моментально рисуются пышные костюмы, роскошные маскарады… Благо сам сюжет комедии  позволяет фантазии бурно разыграться. Молодая вдовушка сеньора Розаура Ломбарди первый раз выходит в свет после похорон мужа и  обретает сразу четырех поклонников: любвиобильного француза, страстного итальянца, «правильного» англичанина и бесстрашного испанца, которые с помощью подарков и вездесущего Арлекина наперебой стараются добиться благосклонности красавицы. И все это -  в вихре венецианского карнавала, в окружении масок,  под соусом легкого флирта и веселого танца… Но режиссер Татьяна Казакова не берется ставить праздник как таковой; не склоняется она и  к стилизованной комедии масок. Ей не нужна эстетизация  творческого мира Гольдони или тем более всей традиции легкой комедии XVIII столетия. Режиссер «заимствует» у автора сюжет и старается приблизить историю к жизни, к обычному зрителю. Здесь фарс и острая комедийность иногда смягчены романтикой; здесь  все сценическое «небо» усыпано яркими звездами, а где-то среди них  в вышине проплывает гондола; здесь в финале Розаура и ее обретенный возлюбленный нежно держатся за руки на авансцене. Спектакль балансирует между неизбежной игрой и серьезностью не только в форме, но и в замысле: Розаура отвергает своих многочисленных воздыхателей, весьма охочих до всяких уловок и притворств, и выбирает самого прямого и бесхитростного.
            Строгую ноту в спектакль вносит и аскетичное оформление Александра Орлова – пустое пространство, которое у мастера всегда чрезвычайно насыщено энергетически, на сей раз имеет черный цвет. Оно, вроде бы, и не должно быть из этого спектакля – уж чересчур сурово выглядит. Но этот «недостаток» с легкостью исправляется – перед началом почти всех  сцен герои-невидимки его просто-напросто задергивают белой занавеской. Огромная гондола и несколько черно-белых придорожных столбов могли бы, пожалуй, сойти за философскую метафору дороги, пути, долгого плавания в поисках настоящей любви… если бы эти столбы не размножились и не стали бы периодически опускаться частоколом откуда-то сверху.
           Игровых моментов в комедии остается множество. Действие в основном вынесено на авансцену – это узкое пространство будто призвано напоминать помост площадной комедии. Костюмы, придуманные Ириной Чередниковой, контрастируют с орловской лаконичностью. Они чуть шаржированы: испанец слишком пузат, англичанин донельзя элегантен, француз весь в жабо и с подушечками на панталонах, чтобы было можно часто и безболезненно падать перед дамами на колени. Для каждого героя, посетившего дом Розауры, оформляется похожий на него манекен: в плаще – для испанца, в шляпе с пером – для француза.
              Что ж, все эти иностранцы-поклонники сами и есть манекены, маски, только, если можно так выразиться, с человеческим лицом – не рожи, не карикатуры. Они словно закостенели, застряли на определенной фазе, и месье Лебло (Борис Хвошнянский) стал вертлявым ухажером-попрыгунчиком, лорд Рунбиф (Михаил Разумовский) – ожившим портретом из какого-нибудь средневекового замка, дон Альваро де Кастилья (Владимир Миронов) – фанатиком своей страны. В спектакле нет маски Героя и Героини. У Розауры в исполнении Елены Руфановой и у ее возлюбленного графа-итальянца  в исполнении Александра Степина есть свои истории, есть искренние переживания.  Граф ревнует, граф страдает, граф смотрит на Розауру влюбленными глазами – Александр Степин играет любовь. Розаура наиболее сложна -  в ней легкомыслие сочетаются с сестринской любовью и заботой, ветреность – с женской мудростью. Эти персонажи, а также приближенные  к ним служанка Марионетта, ее дружок Арлекин, сестра Розауры Элеонора более «живые», чем остальные. (Хотя, наверное, сложно представить полновесные характеры даже в сценической версии пьесы Гольдони – слишком большое внимание в оригинале уделено событийной, «карнавальной» стороне дела). Однако вряд ли четкое деление персонажей на два  лагеря так уж принципиально. Важнее «достать» историю из обилия приключений и мишуры и трогательно преподнести ее, сохранив при этом некоторую театральность.

    Елена Чукина



Вернуться к списку новостей

Генеральные партнеры

Информационные партнеры

Партнеры

Решаем вместе
Сложности с получением «Пушкинской карты» или приобретением билетов? Знаете, как улучшить работу учреждений культуры? Напишите — решим!