Соколинский Евгений. Агафья Тихоновна Венецианского уезда // Санкт-Петербургский час пик. 2009. 18-24 нояб.
Все фотографии ()
Татьяна Казакова решила отметить 80-летие Театра Комедии им. Н.П.Акимова премьерой «Хитрой вдовы» - третий и опять удачный ее опус по Карло Гольдони.
В глубине сцены висит большая гондола. Столбики для привязывания гондол образуют интермедийный занавес (художник Александр Орлов). Впрочем, сходства российской действительности с венецианской тоже достаточно. Белые столбики с черными полосками напоминают отечественные будки для караульных, а сама венецианская вдовушка – Агафью Тихоновну. И она выбирает мужа -- претендентов примерно столько же. Кстати, обе невесты из купцов. И Руфанова (Розаура) с приятным круглым лицом -- насквозь русская. Правда, женихов поит не чаем, а шоколадом. Зато разговор ведет простой, понятный залу – об этом позаботилась режиссер, усовершенствовавшая перевод Алексея Дживелегова «для русской сцены».
Дама на боевом коне
Содержание пьесы в терминах военных заключается в трех эволюциях: 1) осада молодой вдовы; 2) внедрение разведчиков и попытка разложить противника обещаниями роскошной жизни, если сдастся на милость победителя; 3) осаждаемая неожиданно выскакивает из крепости и всех побеждает. При этом ощутима национальная гордость великороссов, простите, итальянцев. Англичанин, француз, испанец остаются в дураках, а наши лучше всех.
Хотя это не совсем точно. Подлинный дурак – испанец. Не умеет посмеяться над собой. Лорд Рунбиф оценил шутку, а месье Лебло получил в жены еще более молодую девицу. Возможно, и не проиграл. Англичанина играет немыслимо красивый в седом парике Михаил Разумовский (ну, чистый Монте-Кристо!). Сдержан, уверен в себе, не болтлив, щедр. Идеал мужчины. Ну, не склонен к охам и вздохам. Кому что нравится. Если бы в нашем метро ехала хотя бы треть подобных лордов, жизнь стала бы во сто раз краше. А Разумовский лишний раз доказал: ухватывает суть разных характеров. Пленяет также весомость, с какой произносит слово «милорд» шкафообразный слуга англичанина (Михаил Сливников).
Испанский живот и французские ноги
Новый для театра Борис Хвошнянский (француз) — полная противоположность благородному британцу. Галантен и суетлив, болтлив и нахрапист. Ножками сучит и без конца кланяется. Мгновенно вскакивает на кресло, идет на абордаж женщины. Самый забавный из этой интернациональной троицы масок – испанец. Когда-то Владимир Миронов играл при Игоре Горбачеве в Театре драмы им. А.С.Пушкина множество незапоминающихся эпизодов. Здесь его забыть нельзя. Как несет вместе с пузом гордость благородного кабальеро! Иногда кажется, будто страсть рождается именно в животе. Сошел с парадных портретов Веласкеса. Как загораются глаза при мысли об испаноподобности осаждаемой женщины! Понятие чести, святое для испанца XVII-XVIII вв., у итальянцев и русских вызывает, конечно, веселье.
Наши итальянцы смотрят на проявления анекдотичной национальной особости (не хватает только немца) со скепсисом. Если понадобится, нескладный слуга-губошлеп Арлекин, больше похожий на русского Петрушку-Ваню (Александр Матвеев), и сама Розаура могут подыграть англичанину, испанцу или французу, но истинно влюбленный может вырасти только на почве Италии (или России).
Режиссер срывает все и всяческие маски
Разумеется, Казакова ставит эту вполне традиционную историю немного про себя. Режиссер -- постоянно в ситуации выбора. И нужно не ошибиться, суметь различить в актере, который пришел с тобой работать, настоящее и мишуру, маску. Казакова делает ставку на Руфанову. Руфанова почти серьезна, а в последнем монологе и совсем серьезна. Семьей обзавестись – не шутка. Тем более, со второй попытки. Правда, когда она уверяет: чувства недостаточно, нужен ум -- она выдает желаемое за действительное. На самом деле, ум поостерегся бы брать в мужья мрачного графа де Боско Неро. Тот кипит от ревности в течение всего действия, и бывалая служанка Марионетта (Ирина Цветкова) не без оснований предостерегает: эта ревность принесет Розауре много неприятностей.
Даже «правильный» выбор избранницы не заставляет графа улыбнуться. Ярославец Александр Степин (еще одно недавнее приобретение театра) похож на молодого Михаила Царева в роли Армана Дюваля из «Дамы с камелиями» (заметим, Степин успел сняться в 32 фильмах и сериалах). Вдовушка, по Казаковой, сделала выбор с самого начала, но для очистки совести решила провести пробное тестирование. У Гольдони Розаура больше колеблется (в духе Агафьи Тихоновны).
В наших палестинах не до карнавала
Венеция ассоциируется у нас с карнавалом. Проверка женихов ведется с помощью масок, однако в остальном героине Руфановой-Казаковой масочность, притворство чужды. Я бы даже рискнул назвать ее бесхитростной вдовой. В первой сцене она подтанцовывает, трясет кудряшками и сомневается, как ее примут в свете. Наверно, будет трудно в обществе. Уроки жеманной рыжеволосой парижанки Марионетты – она вся сделанность – прошли даром. И граф Боско импонирует простой богатейке потому, что не умеет скрывать свои чувства и дурной характер. Бука и бука. А уж сестра Розауры, Элеонора (Екатерина Грачева), и вовсе простодушная, хотя и дерзкая, как все нынешние, девчонка.
Итак, долой маскарад, придуманные личины – да здравствует открытое лицо и естественность. Правда, остается вопрос, чем приглянулся девочке попрыгун месье Лебло, но это уже вопрос к Гольдони. Кроме того, если выбирать между злобновато-напыщенным стариком Панталоне (Юрий Лазарев-наши поздравления с присвоением звания народного артиста) и вертлявым молодым французом («я всегда впереди прогресса»), второй все-таки предпочтительнее. Можно его приучить вертеться в нужную тебе сторону. И не оставаться же в 17 лет старой девой!
Старикам везде у нас (женщин) отлуп
Старики в итальянской комедии – персонажи немаловажные. Глуховатый Панталоне в красном камзоле с вечной слуховой трубочкой и уверенностью: я в свои 80 хоть куда. Для проверки на поясе всегда висит зеркальце, «докладывающее» что положено. Можно понять итальянского товарища, когда он заявляет: «Мы, старики, тоже хотим ласки». В финале деверь вдовы и хозяин, оскорбленный потерей девицы, угрожает молодой чете: «Я буду к Вам очень внимателен». Постарается превратить жизнь супругов в ад. Это уже подарок Гольдони от Казаковой. Затурканный доктор Ломбарди с землистым лицом (Александр Корнеев) пуглив, дергулист. Боится остаться на улице и без денег. Умение перевоплотиться на наших глазах (Корнеев играет еще и лакея) делает честь школе молодого студийца из Театральной академии.
В принципе, хотя весь мужской состав постановки, за исключением Лазарева и Разумовского, -- люди новые или почти новые (Матвеев и Степин успели сыграть в «Сплошных неприятностях»), ансамбль сложился. Мужчины, как и положено в феминистском спектакле, очень смешны и глуповаты. Главная героиня чиста и правильно понимает жизнь.
А Венеция? Нам не по национальному характеру юлить на лодочках по узким каналам. Черная гондола висит на приколе, подобно «Авроре», и обозначает непотопляемость и основательность. Чего и желаем юбиляру-театру.
Евгений Соколинский
В глубине сцены висит большая гондола. Столбики для привязывания гондол образуют интермедийный занавес (художник Александр Орлов). Впрочем, сходства российской действительности с венецианской тоже достаточно. Белые столбики с черными полосками напоминают отечественные будки для караульных, а сама венецианская вдовушка – Агафью Тихоновну. И она выбирает мужа -- претендентов примерно столько же. Кстати, обе невесты из купцов. И Руфанова (Розаура) с приятным круглым лицом -- насквозь русская. Правда, женихов поит не чаем, а шоколадом. Зато разговор ведет простой, понятный залу – об этом позаботилась режиссер, усовершенствовавшая перевод Алексея Дживелегова «для русской сцены».
Дама на боевом коне
Содержание пьесы в терминах военных заключается в трех эволюциях: 1) осада молодой вдовы; 2) внедрение разведчиков и попытка разложить противника обещаниями роскошной жизни, если сдастся на милость победителя; 3) осаждаемая неожиданно выскакивает из крепости и всех побеждает. При этом ощутима национальная гордость великороссов, простите, итальянцев. Англичанин, француз, испанец остаются в дураках, а наши лучше всех.
Хотя это не совсем точно. Подлинный дурак – испанец. Не умеет посмеяться над собой. Лорд Рунбиф оценил шутку, а месье Лебло получил в жены еще более молодую девицу. Возможно, и не проиграл. Англичанина играет немыслимо красивый в седом парике Михаил Разумовский (ну, чистый Монте-Кристо!). Сдержан, уверен в себе, не болтлив, щедр. Идеал мужчины. Ну, не склонен к охам и вздохам. Кому что нравится. Если бы в нашем метро ехала хотя бы треть подобных лордов, жизнь стала бы во сто раз краше. А Разумовский лишний раз доказал: ухватывает суть разных характеров. Пленяет также весомость, с какой произносит слово «милорд» шкафообразный слуга англичанина (Михаил Сливников).
Испанский живот и французские ноги
Новый для театра Борис Хвошнянский (француз) — полная противоположность благородному британцу. Галантен и суетлив, болтлив и нахрапист. Ножками сучит и без конца кланяется. Мгновенно вскакивает на кресло, идет на абордаж женщины. Самый забавный из этой интернациональной троицы масок – испанец. Когда-то Владимир Миронов играл при Игоре Горбачеве в Театре драмы им. А.С.Пушкина множество незапоминающихся эпизодов. Здесь его забыть нельзя. Как несет вместе с пузом гордость благородного кабальеро! Иногда кажется, будто страсть рождается именно в животе. Сошел с парадных портретов Веласкеса. Как загораются глаза при мысли об испаноподобности осаждаемой женщины! Понятие чести, святое для испанца XVII-XVIII вв., у итальянцев и русских вызывает, конечно, веселье.
Наши итальянцы смотрят на проявления анекдотичной национальной особости (не хватает только немца) со скепсисом. Если понадобится, нескладный слуга-губошлеп Арлекин, больше похожий на русского Петрушку-Ваню (Александр Матвеев), и сама Розаура могут подыграть англичанину, испанцу или французу, но истинно влюбленный может вырасти только на почве Италии (или России).
Режиссер срывает все и всяческие маски
Разумеется, Казакова ставит эту вполне традиционную историю немного про себя. Режиссер -- постоянно в ситуации выбора. И нужно не ошибиться, суметь различить в актере, который пришел с тобой работать, настоящее и мишуру, маску. Казакова делает ставку на Руфанову. Руфанова почти серьезна, а в последнем монологе и совсем серьезна. Семьей обзавестись – не шутка. Тем более, со второй попытки. Правда, когда она уверяет: чувства недостаточно, нужен ум -- она выдает желаемое за действительное. На самом деле, ум поостерегся бы брать в мужья мрачного графа де Боско Неро. Тот кипит от ревности в течение всего действия, и бывалая служанка Марионетта (Ирина Цветкова) не без оснований предостерегает: эта ревность принесет Розауре много неприятностей.
Даже «правильный» выбор избранницы не заставляет графа улыбнуться. Ярославец Александр Степин (еще одно недавнее приобретение театра) похож на молодого Михаила Царева в роли Армана Дюваля из «Дамы с камелиями» (заметим, Степин успел сняться в 32 фильмах и сериалах). Вдовушка, по Казаковой, сделала выбор с самого начала, но для очистки совести решила провести пробное тестирование. У Гольдони Розаура больше колеблется (в духе Агафьи Тихоновны).
В наших палестинах не до карнавала
Венеция ассоциируется у нас с карнавалом. Проверка женихов ведется с помощью масок, однако в остальном героине Руфановой-Казаковой масочность, притворство чужды. Я бы даже рискнул назвать ее бесхитростной вдовой. В первой сцене она подтанцовывает, трясет кудряшками и сомневается, как ее примут в свете. Наверно, будет трудно в обществе. Уроки жеманной рыжеволосой парижанки Марионетты – она вся сделанность – прошли даром. И граф Боско импонирует простой богатейке потому, что не умеет скрывать свои чувства и дурной характер. Бука и бука. А уж сестра Розауры, Элеонора (Екатерина Грачева), и вовсе простодушная, хотя и дерзкая, как все нынешние, девчонка.
Итак, долой маскарад, придуманные личины – да здравствует открытое лицо и естественность. Правда, остается вопрос, чем приглянулся девочке попрыгун месье Лебло, но это уже вопрос к Гольдони. Кроме того, если выбирать между злобновато-напыщенным стариком Панталоне (Юрий Лазарев-наши поздравления с присвоением звания народного артиста) и вертлявым молодым французом («я всегда впереди прогресса»), второй все-таки предпочтительнее. Можно его приучить вертеться в нужную тебе сторону. И не оставаться же в 17 лет старой девой!
Старикам везде у нас (женщин) отлуп
Старики в итальянской комедии – персонажи немаловажные. Глуховатый Панталоне в красном камзоле с вечной слуховой трубочкой и уверенностью: я в свои 80 хоть куда. Для проверки на поясе всегда висит зеркальце, «докладывающее» что положено. Можно понять итальянского товарища, когда он заявляет: «Мы, старики, тоже хотим ласки». В финале деверь вдовы и хозяин, оскорбленный потерей девицы, угрожает молодой чете: «Я буду к Вам очень внимателен». Постарается превратить жизнь супругов в ад. Это уже подарок Гольдони от Казаковой. Затурканный доктор Ломбарди с землистым лицом (Александр Корнеев) пуглив, дергулист. Боится остаться на улице и без денег. Умение перевоплотиться на наших глазах (Корнеев играет еще и лакея) делает честь школе молодого студийца из Театральной академии.
В принципе, хотя весь мужской состав постановки, за исключением Лазарева и Разумовского, -- люди новые или почти новые (Матвеев и Степин успели сыграть в «Сплошных неприятностях»), ансамбль сложился. Мужчины, как и положено в феминистском спектакле, очень смешны и глуповаты. Главная героиня чиста и правильно понимает жизнь.
А Венеция? Нам не по национальному характеру юлить на лодочках по узким каналам. Черная гондола висит на приколе, подобно «Авроре», и обозначает непотопляемость и основательность. Чего и желаем юбиляру-театру.
Евгений Соколинский
Вернуться к списку новостей
