Валерий Никитеко: «Я РЕШИЛ: «НЕТ, ЭТО НЕ РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО!» И ПОШЁЛ ПРОБОВАТЬСЯ К АКИМОВУ»//Вести.2015.08 апреля
Все фотографии ()
По случаю юбилея в Театре комедии имени Н. П. Акимова, где актёр служит более 50 лет, поставлен бенефисный спектакль «Сказки старого Арбата» по пьесе Алексея Арбузова с юбиляром в роли Фёдора Балясникова. Не остался в стороне от поздравлений и Театр музыкальной комедии, с которым Никитенко сотрудничает последние 10 лет. Бенефисом на этой сцене стала оперетта Имре Кальмана «Сильва», в которой виновник торжества исполнил роль Леопольда.
Своими воспоминаниями и размышлениями артист поделился в эксклюзивном интервью нашей газете.
– Валерий Ефремович, вы сами выбрали «Сказки старого Арбата» к юбилею?
– Да, ещё полтора года назад. Наткнувшись на пьесу, ощутил близость данного материала для себя. Мой персонаж, подходя к определённому возрастному рубежу, начинает анализировать, подытоживать пройденный этап и осознаёт, что сделано, а что не сделано, пытается ответить на свои же вопросы о таких непреходящих ценностях, как добро, любовь, верность. Это не всегда весёлое подведение итогов, но вполне естественное.
– Вы в жизни похожи на Балясникова?
– Что-то общее у нас есть. Правда, ему только 60. И я, в отличие от него, женат одним браком вот уже более 50-ти лет. И у меня с дочкой нет таких проблем во взаимоотношениях, как у Балясникова со своим сыном Кузьмой. А общее у нас то, что в своей профессии мы не знаем покоя. Мастер кукол – тоже своего рода артист, художник, творец. Может, поэтому я и зацепился за пьесу. Наш художественный руководитель Татьяна Сергеевна Казакова мой выбор одобрила и предложила постановку московскому режиссёру Валерию Саркисову, который ранее поставил у нас шекспировских «Виндзорских проказниц», где я играю Джона Фальстафа.
– Не было опасения, что может произойти повторение знаменитого фильма Саввы Кулиша с Игорем Владимировым в роли Балясникова или легендарного спектакля Пушкинского театра с Бруно Фрейндлихом?
– Нет. Режиссёр чётко уловил баланс между тем временем и днём сегодняшним. Не случайно спектакль сопровождает музыка Beatles, соединяя тем самым эпохи. Вдобавок убрана вся пафосность, присущая тем постановкам в духе того времени. Надо признаться, что я со своим пионерским и комсомольским прошлым был склонен к этому, но постановщик умело меня от этого предостерёг. Тем не менее в моём герое сохранились не характерные для нынешнего времени острая человеческая чувствительность и некая наивность. А на первый план вышла дружба двух милых одиноких стариков, в которую неожиданно врывается замечательная девушка Викторша, озаряя их, придавая новую энергетику, иное ощущение жизни. Это действительно похоже на сказку.
– Но сказки обычно заканчиваются хорошо, а здесь Викторша как врывается в жизнь других героев, так и исчезает.
– В этом есть такая светлая грусть, но в то же время высшая мудрость этой девушки, которая внезапно появилась и также молниеносно, как комета, исчезла. Она подняла этих людей на новую высоту и отчётливо поняла, что ей самой здесь не место. Зато в отношениях отца и сына Балясниковых произошло примирение, в их жизни начался новый этап.
– Для вас судьбоносной оказалась встреча с Николаем Акимовым?
– Безусловно. Вообще, всё сложилось удивительным образом. По окончании Киевского театрального института я был принят в труппу Крымского русского драмтеатра в Симферополе. И вот судьба – гастроли в Ленинграде. Казалось бы, о таком можно только мечтать. Прочитав в газете «Советская культура» о конкурсе в Малый драматический театр, я решил попробоваться, воспользовавшись гастролями. Но они были в августе, когда ленинградская труппа находилась в отпуске. Само здание МДТ меня не впечатлило, и я тогда, вспомнив Остапа Бендера, решил: «Нет, это не Рио-де-Жанейро!» А вечером во время спектакля случайно услышал, как один из артистов проговорился, что ходил пробоваться к Акимову. Разыскав номер телефона Николая Павловича и собравшись с духом, решился на звонок. После моего показа Акимов сказал мне потрясающую фразу: «Как ни странно, но вы нам понравились».
– А почему странно?
– Дело в том, что Николай Павлович очень трепетно относился к театральному амплуа и никак не мог уловить, к кому же меня можно отнести. В конце концов заявил, что я бытовой герой. За шесть лет работы с ним я попробовал себя в разных качествах, многое приобрёл и, как говорится, «прикипел» к этому дому. Меня вдохновили на всю жизнь атмосфера театра и его люди. Здесь была удивительно демократичная обстановка. А вот после ухода Акимова из жизни случалось всякое. Дальнейшая история была, мягко говоря, не ровной. Бесконечные смены руководителей, партийные и профсоюзные сборища, скандалы, общие собрания, «алые щёки» от негодования – много чего происходило на наших глазах. Пережить всё это, сохранив оптимистический взгляд, помогали акимовские традиции. В театре возможен и даже необходим компромисс, но это не должно идти вразрез с твоей человеческой, гражданской, творческой позицией.
– Главная акимовская традиция – это юбилейные капустники?
– Главная акимовская традиция – это беззаветное служение театру. Капустники – с его благословения. Человек, проработавший 10 лет в театре, получает своё творческое поздравление. Причём это касается не только актёров, но и сотрудников других цехов. Это незыблемо, и ежегодно 16 апреля, в день рождения Николая Павловича, у нас проходит такое домашнее торжество с чествованием юбиляров. Раньше тексты к поздравлениям сочинялись сложившимся авторским коллективом, куда и меня в своё время приняли. Теперь молодые артисты подхватили это, а я курирую весь этот процесс. Правда, они стремятся к шоу, к зрелищу, а у нас были скорее камерные номера под фортепиано. Поначалу ребята, стараясь себя выразить, забывали о том человеке, которому адресовано поздравление. Тогда я аккуратно сказал: «Будьте яркими, блистательными, но направляйте своё мастерство юбиляру, делая его главным персонажем». И моя подсказка воздействовала положительно.
– Какой период в театре для вас был наиболее интересным в постакимовскую эпоху?
– Конечно же, период работы с Петром Наумовичем Фоменко. С особым чувством вспоминается его спектакль «Тёркин-Тёркин», в котором соединены две поэмы Твардовского – «Василий Тёркин» и «Тёркин на том свете». Пронзительная трогательная граждански наполненная постановка. Я играл друга главного героя, встретившегося на том свете. Это был для меня эксперимент – аскетическое почти безэмоциональное существование на сцене. Спектакль, к сожалению, начальство тогда закрыло. Мы сыграли его всего три раза. По-своему интересен был период руководства Дмитрия Астрахана, известного кинорежиссёра. Кстати, я снялся у него в небольшой роли в картине «Всё будет хорошо». Сегодня у нас в театре много интересного происходит во многом благодаря акимовскому духу, который нынешний руководитель поддерживает искренне и уверенно.
– Вы упомянули об одном из кинофильмов, где снимались. Но почему-то самой популярной вашей киноролью стал Сказочник в фильме-сказке Геннадия Казанского «Снежная королева». Как вспоминается эта работа?
– Действительно, почти 50 лет меня ассоциируют с этим персонажем. Здесь многое сошлось – замечательная сказка Андерсена, потрясающий сценарий Евгения Шварца со знаменитым волшебным заклинанием: «Снип-снап-снуре-пуре-базилюре», которое до сих пор используют в детских постановках, умелая режиссура Казанского и удачно подобранный актёрский состав. Мне эта работа дала не только популярность, творческое удовлетворение, но и удивительное человеческое общение. Исполнительница роли Герды Лена Проклова, которой тогда было 12 лет, недавно призналась, что, оказывается, была в меня влюблена. В одной из телепередач, посвящённых Прокловой, я спросил её: «Леночка, почему ж ты столько времени молчала?» А партнёр Лены Слава Цюпа, сыгравший Кая, стал режиссёром и в настоящее время возглавляет Красноярский музыкальный театр. Кстати, именно он поставил в нашем Театре музыкальной комедии «Сильву». Так состоялась наша встреча, спустя много лет, но теперь я оказался под его началом. Конечно же, я пригласил его к себе домой, и мы с удовольствием вспоминали «Снежную королеву».
– А как вы попали в Театр музыкальной комедии?
– Меня пригласил в 2005 году генеральный директор Юрий Алексеевич Шварцкопф. Потом были новые приглашения, и за 10 лет я сыграл примерно в 10 спектаклях. Сегодня занят в четырёх постановках. Таким образом, окунулся в оперетту. Но не только. Например, «Продавец птиц» в постановке Юрия Александрова – это блистательная комическая опера Карла Целлера. Вот такое музыкальное разнообразие.
– У вас есть специальная вокальная подготовка?
– Нет, голос у меня от природы. Я всегда был поющим. В своё время пел песни советских композиторов в сопровождении эстрадно-симфонического оркестра Ленинградского радио под управлением Александра Владимирцева. С песней «Хорошо» Вадима Шаповалова на стихи Кима Рыжова даже выступил на Центральном телевидении в «Голубом огоньке» в 1968 году.
– Что или кто вас сегодня больше всего радует и поддерживает?
– Прежде всего, внуки. И, конечно же, театр. Мне здесь комфортно, поскольку ощутимо актёрское братство, которое не исчезло, несмотря ни на какие издержки. Поэтому и далее хочу здесь служить, пока смогу. Один старый артист, уходя на пенсию, так объяснил своё решение: «Скрипят коленки – слышно в третьем ряду». Вот когда пойму, что мои скрипучие коленки выдают меня, уйду, но пока, слава богу, есть силы выходить на сцену.
Константин ГЛУШЕНКОВ
http://www.vesty.spb.ru/apps/novosti/2015/04/08/ya-reshil-net-eto-ne-rio-de-zhanejro-i-poshyol-pro/
Своими воспоминаниями и размышлениями артист поделился в эксклюзивном интервью нашей газете.
– Валерий Ефремович, вы сами выбрали «Сказки старого Арбата» к юбилею?
– Да, ещё полтора года назад. Наткнувшись на пьесу, ощутил близость данного материала для себя. Мой персонаж, подходя к определённому возрастному рубежу, начинает анализировать, подытоживать пройденный этап и осознаёт, что сделано, а что не сделано, пытается ответить на свои же вопросы о таких непреходящих ценностях, как добро, любовь, верность. Это не всегда весёлое подведение итогов, но вполне естественное.
– Вы в жизни похожи на Балясникова?
– Что-то общее у нас есть. Правда, ему только 60. И я, в отличие от него, женат одним браком вот уже более 50-ти лет. И у меня с дочкой нет таких проблем во взаимоотношениях, как у Балясникова со своим сыном Кузьмой. А общее у нас то, что в своей профессии мы не знаем покоя. Мастер кукол – тоже своего рода артист, художник, творец. Может, поэтому я и зацепился за пьесу. Наш художественный руководитель Татьяна Сергеевна Казакова мой выбор одобрила и предложила постановку московскому режиссёру Валерию Саркисову, который ранее поставил у нас шекспировских «Виндзорских проказниц», где я играю Джона Фальстафа.
– Не было опасения, что может произойти повторение знаменитого фильма Саввы Кулиша с Игорем Владимировым в роли Балясникова или легендарного спектакля Пушкинского театра с Бруно Фрейндлихом?
– Нет. Режиссёр чётко уловил баланс между тем временем и днём сегодняшним. Не случайно спектакль сопровождает музыка Beatles, соединяя тем самым эпохи. Вдобавок убрана вся пафосность, присущая тем постановкам в духе того времени. Надо признаться, что я со своим пионерским и комсомольским прошлым был склонен к этому, но постановщик умело меня от этого предостерёг. Тем не менее в моём герое сохранились не характерные для нынешнего времени острая человеческая чувствительность и некая наивность. А на первый план вышла дружба двух милых одиноких стариков, в которую неожиданно врывается замечательная девушка Викторша, озаряя их, придавая новую энергетику, иное ощущение жизни. Это действительно похоже на сказку.
– Но сказки обычно заканчиваются хорошо, а здесь Викторша как врывается в жизнь других героев, так и исчезает.
– В этом есть такая светлая грусть, но в то же время высшая мудрость этой девушки, которая внезапно появилась и также молниеносно, как комета, исчезла. Она подняла этих людей на новую высоту и отчётливо поняла, что ей самой здесь не место. Зато в отношениях отца и сына Балясниковых произошло примирение, в их жизни начался новый этап.
– Для вас судьбоносной оказалась встреча с Николаем Акимовым?
– Безусловно. Вообще, всё сложилось удивительным образом. По окончании Киевского театрального института я был принят в труппу Крымского русского драмтеатра в Симферополе. И вот судьба – гастроли в Ленинграде. Казалось бы, о таком можно только мечтать. Прочитав в газете «Советская культура» о конкурсе в Малый драматический театр, я решил попробоваться, воспользовавшись гастролями. Но они были в августе, когда ленинградская труппа находилась в отпуске. Само здание МДТ меня не впечатлило, и я тогда, вспомнив Остапа Бендера, решил: «Нет, это не Рио-де-Жанейро!» А вечером во время спектакля случайно услышал, как один из артистов проговорился, что ходил пробоваться к Акимову. Разыскав номер телефона Николая Павловича и собравшись с духом, решился на звонок. После моего показа Акимов сказал мне потрясающую фразу: «Как ни странно, но вы нам понравились».
– А почему странно?
– Дело в том, что Николай Павлович очень трепетно относился к театральному амплуа и никак не мог уловить, к кому же меня можно отнести. В конце концов заявил, что я бытовой герой. За шесть лет работы с ним я попробовал себя в разных качествах, многое приобрёл и, как говорится, «прикипел» к этому дому. Меня вдохновили на всю жизнь атмосфера театра и его люди. Здесь была удивительно демократичная обстановка. А вот после ухода Акимова из жизни случалось всякое. Дальнейшая история была, мягко говоря, не ровной. Бесконечные смены руководителей, партийные и профсоюзные сборища, скандалы, общие собрания, «алые щёки» от негодования – много чего происходило на наших глазах. Пережить всё это, сохранив оптимистический взгляд, помогали акимовские традиции. В театре возможен и даже необходим компромисс, но это не должно идти вразрез с твоей человеческой, гражданской, творческой позицией.
– Главная акимовская традиция – это юбилейные капустники?
– Главная акимовская традиция – это беззаветное служение театру. Капустники – с его благословения. Человек, проработавший 10 лет в театре, получает своё творческое поздравление. Причём это касается не только актёров, но и сотрудников других цехов. Это незыблемо, и ежегодно 16 апреля, в день рождения Николая Павловича, у нас проходит такое домашнее торжество с чествованием юбиляров. Раньше тексты к поздравлениям сочинялись сложившимся авторским коллективом, куда и меня в своё время приняли. Теперь молодые артисты подхватили это, а я курирую весь этот процесс. Правда, они стремятся к шоу, к зрелищу, а у нас были скорее камерные номера под фортепиано. Поначалу ребята, стараясь себя выразить, забывали о том человеке, которому адресовано поздравление. Тогда я аккуратно сказал: «Будьте яркими, блистательными, но направляйте своё мастерство юбиляру, делая его главным персонажем». И моя подсказка воздействовала положительно.
– Какой период в театре для вас был наиболее интересным в постакимовскую эпоху?
– Конечно же, период работы с Петром Наумовичем Фоменко. С особым чувством вспоминается его спектакль «Тёркин-Тёркин», в котором соединены две поэмы Твардовского – «Василий Тёркин» и «Тёркин на том свете». Пронзительная трогательная граждански наполненная постановка. Я играл друга главного героя, встретившегося на том свете. Это был для меня эксперимент – аскетическое почти безэмоциональное существование на сцене. Спектакль, к сожалению, начальство тогда закрыло. Мы сыграли его всего три раза. По-своему интересен был период руководства Дмитрия Астрахана, известного кинорежиссёра. Кстати, я снялся у него в небольшой роли в картине «Всё будет хорошо». Сегодня у нас в театре много интересного происходит во многом благодаря акимовскому духу, который нынешний руководитель поддерживает искренне и уверенно.
– Вы упомянули об одном из кинофильмов, где снимались. Но почему-то самой популярной вашей киноролью стал Сказочник в фильме-сказке Геннадия Казанского «Снежная королева». Как вспоминается эта работа?
– Действительно, почти 50 лет меня ассоциируют с этим персонажем. Здесь многое сошлось – замечательная сказка Андерсена, потрясающий сценарий Евгения Шварца со знаменитым волшебным заклинанием: «Снип-снап-снуре-пуре-базилюре», которое до сих пор используют в детских постановках, умелая режиссура Казанского и удачно подобранный актёрский состав. Мне эта работа дала не только популярность, творческое удовлетворение, но и удивительное человеческое общение. Исполнительница роли Герды Лена Проклова, которой тогда было 12 лет, недавно призналась, что, оказывается, была в меня влюблена. В одной из телепередач, посвящённых Прокловой, я спросил её: «Леночка, почему ж ты столько времени молчала?» А партнёр Лены Слава Цюпа, сыгравший Кая, стал режиссёром и в настоящее время возглавляет Красноярский музыкальный театр. Кстати, именно он поставил в нашем Театре музыкальной комедии «Сильву». Так состоялась наша встреча, спустя много лет, но теперь я оказался под его началом. Конечно же, я пригласил его к себе домой, и мы с удовольствием вспоминали «Снежную королеву».
– А как вы попали в Театр музыкальной комедии?
– Меня пригласил в 2005 году генеральный директор Юрий Алексеевич Шварцкопф. Потом были новые приглашения, и за 10 лет я сыграл примерно в 10 спектаклях. Сегодня занят в четырёх постановках. Таким образом, окунулся в оперетту. Но не только. Например, «Продавец птиц» в постановке Юрия Александрова – это блистательная комическая опера Карла Целлера. Вот такое музыкальное разнообразие.
– У вас есть специальная вокальная подготовка?
– Нет, голос у меня от природы. Я всегда был поющим. В своё время пел песни советских композиторов в сопровождении эстрадно-симфонического оркестра Ленинградского радио под управлением Александра Владимирцева. С песней «Хорошо» Вадима Шаповалова на стихи Кима Рыжова даже выступил на Центральном телевидении в «Голубом огоньке» в 1968 году.
– Что или кто вас сегодня больше всего радует и поддерживает?
– Прежде всего, внуки. И, конечно же, театр. Мне здесь комфортно, поскольку ощутимо актёрское братство, которое не исчезло, несмотря ни на какие издержки. Поэтому и далее хочу здесь служить, пока смогу. Один старый артист, уходя на пенсию, так объяснил своё решение: «Скрипят коленки – слышно в третьем ряду». Вот когда пойму, что мои скрипучие коленки выдают меня, уйду, но пока, слава богу, есть силы выходить на сцену.
Константин ГЛУШЕНКОВ
http://www.vesty.spb.ru/apps/novosti/2015/04/08/ya-reshil-net-eto-ne-rio-de-zhanejro-i-poshyol-pro/
Вернуться к списку новостей
