Стойкость и верность
Все фотографии ()
Сегодня исполняется 85 лет Вере Александровне Карповой — моей однокурснице, удивительной актрисе, уже больше 60 лет работающей в петербургском Театре комедии им. Н.П. Акимова.
Но сначала о нашей альма-матер. В Щукинское училище, с которым я связан дикое количество лет, — больше шести десятилетий там преподаю — мы поступили, аж страшно вспомнить, в 1952 году. Учились на курсе Веры Константиновны Львовой, великого педагога. У нас был, как показало время, мощный курс. Ежегодно по всей стране артистов выпускают тоннами, и они ходят неприкаянные, не зная, куда примкнуть. Сколько актеров сильного курса оставляют след в искусстве? Два-три человека. Таковы мои нерадостные наблюдения над «коэффициентом полезного действия», если мы говорим не просто об образованных, грамотных, обученных артистах, но о безукоризненно сложившихся биографиях.
А какой состав был у нас! Помимо Карповой, это и Лев Борисов, младший брат Олега Борисова, нисколько не уступавший ему в таланте. И всенародная любимица Инна Ульянова. И удивительная Раиса Куркина, очень много снимавшаяся в кино. И всю жизнь проработавший в «Современнике» Владимир Земляникин. И до сих пор — с окончания училища — служащая в Театре имени Моссовета Мария Кнушевицкая. Это и Нина Дорошина, великая актриса, и другие… Вот какая славная обойма.
Вера и Нина — две мои подружки, которых я очень люблю, с которыми всё время так или иначе общаюсь. И сами они друг с другом очень трогательно общаются, в нашу цифровую эпоху сохраняя традицию рукописных писем. В 1980–1990-е во времена перебоев с продуктами, когда я мотался между Ленинградом и Москвой, Карпова и Дорошина через меня передавали друг дружке посылки: из Москвы я вез в Ленинград гречку и сахар, обратно — корюшку. Даже когда прошли дефицитные времена и «всё везде есть», мне всё равно звонит Дорошина: «Поедешь в Петербург — возьми Вере гречку».
Эти посылки по инерции объясняются, наверное, тем, что для нас, москвичей, ленинградка Карпова осталась блокадным ребенком, которому всё время нужно подкрепляться. К Вере очень тепло относилась моя мама Раиса Самойловна. Она переживала, что Карпова живет в общежитии и, стало быть, недоедает. Мама, любившая молодежь и тепло принимавшая у нас дома моих однокурсников, и потом спрашивала меня: «Моя Верочка у нас была? Вы ее накормили гречкой с молоком?».
Нашим дипломным спектаклем был «Трудовой хлеб» по пьесе Островского в постановке Александры Исааковны Ремизовой, большого друга Николая Акимова. Карпова играла Евгению и говорила про моего героя: «Он уж теперь жених, совсем жених… Уж свадьба скоро, он и деньги взял». Акимов был приглашен на спектакль и после показа прислал записочки, означавшие приглашение в его театр троим: Карповой, Ульяновой и мне. Я, как укоренившийся в Москве, приглашение не принял, а Вера, не раздумывая, поехала в родной город.
Вера Александровна — актриса уникальной, редкой судьбы. Дочь полярника, она родилась в Шереметевском дворце, поскольку там располагался Институт Арктики и Антарктики, жила в Фонтанном доме по соседству с Ахматовой, к которой девочкой даже приходила в гости.
Так совпало, что и «Комедия», где Верочка служит с 1956 года, расположена совсем недалеко от дома, где она родилась. Любимая актриса Акимова, чье имя теперь носит этот театр, Карпова была востребована и после смерти Николая Павловича, когда театр возглавил сначала Вадим Голиков, потом Петр Фоменко.
Вера пережила разные катаклизмы в истории этого театра. И до сих пор она не просто приписана к нему, а выходит на эту славную сцену: занята в двух спектаклях и еще в двух — в «Русской антрепризе им. Андрея Миронова» под руководством Рудольфа Фурманова. Там идет спектакль «Баба Шанель» с чудесным составом возрастных петербургских актрис.
В институте Верочка числилась в «инженюшках», точнее — у нее было амплуа инженю-кокетт. Актрисам этого амплуа очень трудно переходить на возрастные роли. Но для Карповой, артистки широчайшего диапазона, это не стало проблемой. У Акимова Вера переключилась на роли героинь (это, например, Оливия в «Двенадцатой ночи»). С годами легко перешла на роли мамаш-теток и вовсе преобразилась в блистательную острохарактерную актрису, вспомним хотя бы ее старуху-процентщицу в «Преступлении и наказании» Дмитрия Светозарова.
Верность театру... В случае Карповой это не что-то отвлеченное, «на словах», а то, что постоянно подтверждается в действии. Как и должно быть в настоящем театре. Стойкость, верность — черты ленинградского характера, который и воплощает Вера Карпова. От всего сердца поздравляю ее с юбилеем!
Автор — народный артист РСФСР, художественный руководитель Московского академического театра сатиры
https://iz.ru/704584/aleksandr-shirvindt/stoikost-i-vernost
Но сначала о нашей альма-матер. В Щукинское училище, с которым я связан дикое количество лет, — больше шести десятилетий там преподаю — мы поступили, аж страшно вспомнить, в 1952 году. Учились на курсе Веры Константиновны Львовой, великого педагога. У нас был, как показало время, мощный курс. Ежегодно по всей стране артистов выпускают тоннами, и они ходят неприкаянные, не зная, куда примкнуть. Сколько актеров сильного курса оставляют след в искусстве? Два-три человека. Таковы мои нерадостные наблюдения над «коэффициентом полезного действия», если мы говорим не просто об образованных, грамотных, обученных артистах, но о безукоризненно сложившихся биографиях.
А какой состав был у нас! Помимо Карповой, это и Лев Борисов, младший брат Олега Борисова, нисколько не уступавший ему в таланте. И всенародная любимица Инна Ульянова. И удивительная Раиса Куркина, очень много снимавшаяся в кино. И всю жизнь проработавший в «Современнике» Владимир Земляникин. И до сих пор — с окончания училища — служащая в Театре имени Моссовета Мария Кнушевицкая. Это и Нина Дорошина, великая актриса, и другие… Вот какая славная обойма.
Вера и Нина — две мои подружки, которых я очень люблю, с которыми всё время так или иначе общаюсь. И сами они друг с другом очень трогательно общаются, в нашу цифровую эпоху сохраняя традицию рукописных писем. В 1980–1990-е во времена перебоев с продуктами, когда я мотался между Ленинградом и Москвой, Карпова и Дорошина через меня передавали друг дружке посылки: из Москвы я вез в Ленинград гречку и сахар, обратно — корюшку. Даже когда прошли дефицитные времена и «всё везде есть», мне всё равно звонит Дорошина: «Поедешь в Петербург — возьми Вере гречку».
Эти посылки по инерции объясняются, наверное, тем, что для нас, москвичей, ленинградка Карпова осталась блокадным ребенком, которому всё время нужно подкрепляться. К Вере очень тепло относилась моя мама Раиса Самойловна. Она переживала, что Карпова живет в общежитии и, стало быть, недоедает. Мама, любившая молодежь и тепло принимавшая у нас дома моих однокурсников, и потом спрашивала меня: «Моя Верочка у нас была? Вы ее накормили гречкой с молоком?».
Нашим дипломным спектаклем был «Трудовой хлеб» по пьесе Островского в постановке Александры Исааковны Ремизовой, большого друга Николая Акимова. Карпова играла Евгению и говорила про моего героя: «Он уж теперь жених, совсем жених… Уж свадьба скоро, он и деньги взял». Акимов был приглашен на спектакль и после показа прислал записочки, означавшие приглашение в его театр троим: Карповой, Ульяновой и мне. Я, как укоренившийся в Москве, приглашение не принял, а Вера, не раздумывая, поехала в родной город.
Вера Александровна — актриса уникальной, редкой судьбы. Дочь полярника, она родилась в Шереметевском дворце, поскольку там располагался Институт Арктики и Антарктики, жила в Фонтанном доме по соседству с Ахматовой, к которой девочкой даже приходила в гости.
Так совпало, что и «Комедия», где Верочка служит с 1956 года, расположена совсем недалеко от дома, где она родилась. Любимая актриса Акимова, чье имя теперь носит этот театр, Карпова была востребована и после смерти Николая Павловича, когда театр возглавил сначала Вадим Голиков, потом Петр Фоменко.
Вера пережила разные катаклизмы в истории этого театра. И до сих пор она не просто приписана к нему, а выходит на эту славную сцену: занята в двух спектаклях и еще в двух — в «Русской антрепризе им. Андрея Миронова» под руководством Рудольфа Фурманова. Там идет спектакль «Баба Шанель» с чудесным составом возрастных петербургских актрис.
В институте Верочка числилась в «инженюшках», точнее — у нее было амплуа инженю-кокетт. Актрисам этого амплуа очень трудно переходить на возрастные роли. Но для Карповой, артистки широчайшего диапазона, это не стало проблемой. У Акимова Вера переключилась на роли героинь (это, например, Оливия в «Двенадцатой ночи»). С годами легко перешла на роли мамаш-теток и вовсе преобразилась в блистательную острохарактерную актрису, вспомним хотя бы ее старуху-процентщицу в «Преступлении и наказании» Дмитрия Светозарова.
Верность театру... В случае Карповой это не что-то отвлеченное, «на словах», а то, что постоянно подтверждается в действии. Как и должно быть в настоящем театре. Стойкость, верность — черты ленинградского характера, который и воплощает Вера Карпова. От всего сердца поздравляю ее с юбилеем!
Автор — народный артист РСФСР, художественный руководитель Московского академического театра сатиры
https://iz.ru/704584/aleksandr-shirvindt/stoikost-i-vernost
Вернуться к списку новостей
